Вы проголосовали бы за политическую партию, если бы ее лидером был…
Леонид Горбовский — 19 %
Пауль Атрейдес — 5 %
Арагорн — 6 %
Дарт Вейдер — 11 %
Дар Ветер — 2 %
Кей Дач — 7 %
Лев Христофорович Минц — 2 %
Алексей Иванович Гусев — 0 %
Майлз Форкосиган — 10 %
Гудвин, Великий и Ужасный — 3 %
Ион Тихий — 5 %
Гэри Селдон — 5 %
Сайрус Смит — 1 %
Язон динАльт — 5 %
Против всех — 10 %
Данные на 24.09.2003
Вы обратили внимание на поразительную предвыборную активность, которую явил электорат сервера «Русская фантастика»? Выходит, политическая действительность вовсе не оставляет любителей фантастики равнодушными, и бытующее представление о том, что они живут исключительно в вымышленных мирах, в корне ошибочно!
В принципе, сам подход редакции — персонализация избирательной кампании — достаточно точно отражает нынешнюю политическую реальность. Знаете ли вы программы «Яблока», блока «Родина», Народной партии?.. Избиратели в большинстве своем голосуют не за партию, а за лидера (исключение составляют лишь последователи КПРФ). Нынешние квазипартийные образования для нас, скорее, «черные ящики» — черт знает, что там внутри. Да и с их лидерами тоже трудновато — сегодня они «за», завтра — «против».
Иное дело литературные герои: о них мы знаем почти все (или считаем, что знаем). Они не меняют своих пристрастий и вполне прогнозируемы.
Так что нынешнее голосование — это достаточно адекватная картина наших политических симпатий.[19]
Начнем с нуля. Именно столько голосов досталось красноармейцу Гусеву из «Аэлиты». Не хочется нам больше революции — ни у себя, ни на Марсе. Даже идеализированный коммунист ефремовский Дар Ветер рассматривается как архаика — он оказался на двенадцатом месте.
Абсолютным же победителем (в личном зачете) стал Леонид Горбовский, проделавший литературный путь от звездного первопроходца до председателя Мирового Совета. Мудрея вместе со своими создателями, он отказался от романтического флера коммунистической утопии, и голосующие готовы забыть его «коммунарское» прошлое, поскольку даже в те далекие времена идеологической фразой он не бряцал. Избиратели видят в нем прежде всего человека — эталон совести, нравственной чистоты, гуманизма. Плюс умение принимать непростые решения и нести за них личную ответственность. Если попытаться найти аналогию в нашей жизни, то наиболее близко к Горбовскому стоят (стояли) два академика: А. Д. Сахаров и Д. С. Лихачев.
Как ни удивительно, но следом по личной популярности идет человек из прямо противоположного лагеря — цепной пес Империи Дарт Вейдер. Партии «сильной руки» вообще оказались в фаворе: помимо Дарта Вейдера провести своих соратников в Думу имеет все шансы Кей Дач — сторонник оперативно-силовых решений из романа С. Лукьяненко, а также символ просвещенной монархии Арагорн и состоявшийся император Ф. Герберта Атрейдес, балансирующий, правда, на грани пятипроцентного барьера.
А вот инженерно-техническим и научным работникам, как всегда, не везет: Сайрус Смит, со вкусом обустроивший таинственный остров Жюля Верна, получил один процент голосов, а прибывший из Великого Гусляра Лев Христофорович Минц — два. Даже партии технократов, возглавляемой азимовским «основателем» Гэри Селдоном, придется очень постараться, чтобы удержать свой «проходной балл».
Если же описывать роль Иона Тихого, то этот герой, скорее, наблюдатель. Такого рода деятелей в нашем парламенте существенно больше доставшихся его партии пяти процентов.
Избиратели, проголосовавшие за Майлза Форкосигана и Язона динАльта, пожалуй, наиболее адекватно понимают формат и задачи работы в парламенте. Все эти персонажи, в первую очередь, прирожденные дипломаты, прекрасные психологи и в то же время неплохие актеры, имеющие к тому же незаурядное мужество.
За бортом Думы остается Великий и Ужасный. Личность, конечно, комическая, но ведь этот шарлатан сумел-таки отстоять независимость своего Изумрудного города в условиях враждебного колдовского окружения, запугав всю Волшебную Страну своим мифическим могуществом!
Давайте фантазировать дальше? Представим себе похожие фигуры на реальной политической арене и попытаемся увидеть будущий состав нашей гипотетической Думы (для удобства будем называть лидеров прежними именами). Допустим, наш предварительный опрос оказался на редкость репрезентативным, и вся страна проголосовала в логике его участников.
На первый взгляд, самой влиятельной политической силой должна оказаться партия (скорее, движение) Леонида Горбовского, который обеспечил своим сторонникам девятнадцатипроцентное представительство в Думе.
Однако вспомним «силовиков». Кооперироваться на этапе предвыборной кампании они не станут: нет особой необходимости, да и не те люди! Но оказавшись в парламенте и обнаружив своего «природного антагониста» возглавившим крупнейшую фракцию, они, несомненно, объединятся. Однако патологическая вера Дарта Вейдера в личную неуязвимость и его железная готовность положить половину населения страны на алтарь строительства новой империи напугают даже таких испытанных бойцов, как Арагорн, Дач и Атрейдес, и в коалицию его не пригласят. Судя по всему, в «коалиции трех» будет преобладать мнение Арагорна и Дача (за ними больше депутатских мандатов), поэтому корпоративные решения — несомненно, ориентированные на силовые методы — будут все же более сдержанными, чем позиции самого Атрейдеса, переполненного, в отличие от сопредседателей, идеей мщения. Радикализм Вейдера останется для трибунного употребления и в программные документы Думы не попадет.
Хотя не исключено, что Атрейдес выйдет из коалиции (вместе с одним из «силовых» комитетов, которые поделит тройственный союз) и сомкнётся с Вейдером. Тогда ситуация станет более взрывоопасной.
В любом случае, по принципиальным вопросам коалицию будет поддерживать фракция Дарта Вейдера. В итоге 29 % членов Думы последовательно будут голосовать за силовые методы.
Партия инженерно-технических работников и движение озабоченных ученых, как мы уже говорили, вроде бы обречено на провал. Но не спешите расстраиваться! Узнав результаты предварительного голосования, лидеры партии и движения создадут блок, призвав в него партию технократов Гэри Селдона. И даже, вполне возможно, согласятся включить в него партию «левоцентристов», которую возглавляет Дар Ветер, ибо «при социализме о науке заботились». Таким образом в Думе может образоваться достаточно влиятельная фракция, которая, впрочем, не способна к консолидированному голосованию по причине разновекторности интересов. Ведь блок представляет и голосовавшую за него научно-техническую интеллигенцию, и ожидания деятелей науки, и запросы ВПК. К тому же лидеры, организовавшие блок, далеки от единомыслия: каждый являет собой самостоятельную величину. В случае «ведомственных» вопросов они будут голосовать единым фронтом, однако по ключевым проблемам государственного строительства и текущей политики голоса неизбежно разделятся: депутаты, стоящие за Минцем и Смитом, поддержат решения фракции Горбовского, тогда как большая часть депутатов имени Гэри Селдона двинется в кильватере «силовиков».
